Когда-то первые жители Детройта получали основной доход от продажи пушнины. Почти две с половиной сотни лет упорного труда понадобилось для того, чтобы административный центр Мичигана полностью перешел на доход от сырьевой базы к доходу от продажи продуктов с высокой добавленной стоимостью. Речь здесь, прежде всего, идет о легендарных образцах американского автопрома.
На Донбассе, и в Донецке в частности, если не акцентировать внимание на деталях, сложилась схожая ситуация. Когда-то здесь была пшеница и уголь, сейчас крупный промышленный комплекс, который выпускает продукцию, пока еще востребованную на внешних рынках. Единственное, в чем принципиальная разница между шахтерской столицей Украины и автомобильной столицей США – это упадок. В Донецке его нет. Пока что. Однако «город миллиона роз» несется навстречу своей гибели со скоростью французского TGV.
Здесь можно долго спорить о причинах краха экономической модели Детройта, однако остановимся на одном ключевом моменте, который в каком-то смысле является краеугольным камнем любого упадка. Это бегство талантливых и успешных людей. Так распорядилась эволюция, что Энштейнами и Кулибиными становятся далеко не все. И, как показывает практика, именно этот относительно небольшой процент людей создает нечто, что способно качественно изменить жизнь конкретной общины или же сразу всего человечества, может создать все предпосылки для экономического прорыва, обеспечить неоспоримое технологическое превосходство одной страны над другой, войти в историю благодаря созданным произведениям искусства. Как правило, любое государство, претендующее на особую роль в мире, старается приложить максимум усилий, чтобы привлечь таких людей на свою территорию.
Когда в конце 60-х в Детройте начались негритянские бунты, Америка увидела процесс, который впоследствии назовут «Бегство белых». Тогда как на самом деле сложившуюся ситуацию было бы логичнее назвать «Бегство среднего класса». Уж так получилось, что в основном именно белые имели свой бизнес, представляли культурный пласт общества, являлись топ-менеджерами в крупных международных компаниях, руководили работой на ответственных и сложных участках производства и обслуживания. Тогда как чернокожие больше были задействованы в жизни города как неквалифицированная рабочая сила.
Конфликт между относительно богатыми и относительно бедными жителями Детройта имел место и раньше. Однако как только на улицах развернулись настоящие бои, представители среднего класса осознали, что оставаться в Детройте и его пригородах, мягко говоря, небезопасно, а перспективы города крайне туманны. За этим незамедлительно последовал перманентный процесс эмиграции. Последствия такого хода для «города моторов» оказались не просто негативными, а чудовищными. Не с кого стало брать налоги, никто не инвестировал в бизнес, никто не мог решить сложные задачи. Результат этих бунтов можно описать вкратце лишь одной строчкой: бедные стали еще беднее. Кто-то почувствовал катастрофу на своем кошельке сразу, кто-то только со временем.
Когда в Киеве люди вышли на Майдан, это была революция достоинства. Когда в Донецке начались волнения, это был бунт нищих и голодных. Можно ли винить человека в том, что он хочет есть? Нет. Можно ли винить человека в том, что своими действиями он сделает только хуже и себе, и всем остальным? Пожалуй, да. Даже если рассмотреть лучший вариант и представить, что ДНР исчезает как страшный сон, ясно одно: Донецк уже вряд ли станет прежним городом.
Конечно, правительство начнет сюда закачивать тонны денег, чтобы улучшить условия жизни, различные западные фонды и общественные организации возьмутся за просветительскую деятельность и финансирование инновационных проектов, крупные украинские и международные корпорации с новой силой начнут осваивать регион. Однако все это уже будет поздно.
Предприниматель будет думать, как организовать бизнес таким образом, чтобы при случае его легко и быстро можно было эвакуировать. Молодой талантливый специалист станет рассматривать работу в Донецке лишь как плацдарм для повышения, которое, разумеется, будет коррелировать с переездом в другой регион. Корпорации не станут делать долгосрочные инвестирования на Донбассе. Все будут помнить, что здесь в любой момент и за считанные дни может образоваться горячая точка.
Что в итоге? В итоге результат «черных бунтов» в Донецке будет аналогичен результату таких же бунтов в Детройте: бедные станут еще беднее, а сам город будет напоминать картину из апокалиптических фильмов. Безусловно, где-то в глубине души есть смысл надеяться, что когда-то Донецк и весь регион экономически расцветет вновь. Однако как показывает история, счастливый конец зачастую бывает только в сказке. В реальности же Донецк ждет судьба Детройта. Вплоть до мелочей.
Автор: Прохожий
Фото: Макеевка-INFO
